Рождение танца

26.08.2012 14:48

Сколько танцев создает одно поколение? Один? Два? Три? Едва ли больше, не зря же говорят: танец поколения. А народ? Десяток – два? Петр Надбитов, заслуженный деятель искусств России, художественный руководитель Калмыцкого государственного театра танцев «Ойраты», создал более ста оригинальных танцевальных номеров.

Калмыки считают себя «более танцующими, чем поющими». И поэтому каждый новый танец Надбитова обсуждается – с восхищением, с пристрастием, с экскурсами в историю, со ссылками на национальный эпос «Джангр» и авторитетное мнение аксакалов. И становится событием в культурной жизни республики. «Чичердык», «Товшур», «Ишкимдык», «Танец журавлей», «Танец богатырей», « Степные орлы», «Всадники», … По танцам Надбитова, как по летописи, можно изучать эпохи и события, тревожить ушедшие тени и ворошить отпылавшие страсти. И, в свою очередь, у каждого из них собственная история, собственная тайна рождения.

Стремительный, полетный ритм домбры сменился новым, более спокойным. Лихо носившиеся по кругу с раскинутыми, как крылья орла в полете, руками молодые парни уступили место старшим.

Петр Надбитов протиснулся вперед сквозь плотные ряды зрителей. Собственно, на эту сельскую свадьбу он приехал ради танцев. Точнее, одного. «Товшура». Он хотел увидеть, как пляшут этот популярный танец в роду, к которому принадлежали жители степного поселка.

Дробно перебирая ногами и сохраняя невозмутимое выражение на лице, танцоры поплыли от краев импровизированной площадки к центру. Подчеркнуто прямой корпус и скупость движений усиливали впечатление вызова, который словно бросали друг другу танцоры, выйдя на круг. В «Товшуре, что значит «притоптывание», нет, в отличие от других калмыцких танцев, особо сложных па. Но в этой простоте рисунка и таилась главная трудность. Петр чувствовал , что не нашел еще «чего-то», какого-то последнего штриха, который придаст создаваемому им танцу гармоническую завершенность.

Старший по возрасту среди танцующих , «протоптавшись» несколько раз по кругу, подошел к почтенной, седовласой женщине и слегка коснулся рукой ее плеча, тем самым передавая эстафету в танце. Та вплыла в круг с неожиданной для ее дородной фигуры легкостью; в каждом жесте, в том, как несли ее ноги и как отдавалась она ритму домбры, чувствовалось, какой замечательной плясуньей была эта женщина в молодости. Петр не отрывал от нее глаз: создавая «товшур» для профессионального ансамбля, он объездил - в поисках как ярких , характерных, так и совершенно оригинальных элементов - множество сел, где исстари популярен этот танец, но такого виртуозно - изящного «перебора и притопа» ног еще не видел. Мысленно «примеряя» к плясунье свой танец, он ясно видел , что придумал хорошо, а от чего нужно отказаться. Но самое главное, он нашел - таки благодаря ей ту «изюминку», которую столь долго и безуспешно искал! А «изюминка» была в едва заметной разнице в той особой перестановке ног, которая и вообще характерна для «Товшура». У мастерицы- плясуньи выходило так, что ее движения не просто подчеркивали ритм домбровой мелодии. А вокруг нее словно нагнеталась какая - то особая атмосфера ожидания. Захваченные, завороженные ее движениями, зрители вместе с ней томительно ожидали… но чего?.. И вот в какой-то неуловимый миг реальность качнулась и уплыла. Площадка для танца расширилась до горизонта, И уже не звуки домбры и притопывание танцоров, а топот копыт и свист вольного ветра отдаются в сердце. И свет заходящего солнца словно отблеск пламени костра. Когда это было? И с кем? С, ним, Петром, или с кем-то другим, жившим очень давно, чья память проснулась в крови при звуке древнем и таком привычном?..

Но вот смолкла домбра, заглох топот копыт, растаял в дымке горизонта неведомый всадник. И все словно очнулись. Снова сельский двор, летний зной и людской гомон. Только Петр Надбитов, счастливый своим открытием , не замечал ни сутолоки, ни духоты, ни обращенных к нему взоров и приветствий тех сельчан, которые узнавали его. Достав блокнот, он спешно, на ходу, вносил пометки. Сегодня родился новый танец. Его «Товшур».

Галина Дякиева/газета «Элистинский курьер».