Переход (Глава 8)

09.12.2009 19:44

(Глава 1, Глава 2, Глава 3, Глава 4, Глава 5, Глава 6, Глава 7)

ЧАСТЬ III. ВЕРОЙ И ПРАВДОЙ НА ВОЛГЕ

К 1630 году основная масса ойратов ещё не переселилась на низовья Волги. Историк Е.И Кычанов в своей книге «Повествовании об ойратском Галдане Бошокту – хане» приводит любопытное наблюдение наших предков о русском населении Поволжья: «Там, - докладывали послы Хо – Урлюка своему хану, - живёт народ, у которого скот составляют свиньи, который строит дома свои из земли, у которого женщины ходят без штанов, который не утомляется от продолжительной езды и не стыдится, когда говорит ложь. Не стыдится он говорить ложь от того, что имеет синие глаза, а не утомляется от продолжительной езды, потому что ездит на телегах». Если бы они знали, что с этими людьми им придётся жить бок о бок целых четыреста лет!

Осенью 1631 года в город Уфу прибыла делегация от лидера хошеутов Гуши-хана и сына Хо-Урлюка – Сюнкея. Цель визита – засвидетельствовать почтение белому царю и выразить пожелание, чтобы русские ратные люди не ходили на них войной. Когда им задали вопрос по существу, когда вы мол, ребята, российское подданство будете принимать, послы ответили, что по этому вопросу они не уполномочены решать. Свои мирные намерения они презентовали солидными подарками: лошадьми, верблюдами, барсами и другими экзотическими животными. В течение двух последующих лет вопрос о подданстве не поднимался, ойраты свободно кочевали от Ишима и Тобола до Яика (сейчас это река Урал). Ранней весной 1633 года Хо-Урлюк перешёл Яик и оказался в низовьях Волги, на территории находящейся в юрисдикции братьев-ногайцев. Ногайские мурзы написали в Астрахань жалобу, дескать, Хо-Урлюк с сыновьями Дайчином и Ловзаном совместно с алтыульскими мурзами нападают на их улусы и разоряют их.

В начале апреля ойраты вновь появились на реке Камыш-Самара и двинулись на ногайские и едисановские (татарское население Северо-Западного Причерноморья) улусы. Братья-ногаи вынуждены были отступить к Астрахани. На этот раз астраханские воеводы решили проучить «наглых калмаков» снарядили солидный воинский контингент около 5-тысяч бойцов в составе русских стрельцов, юртовских, ногайских и едисанских татар и направили на перехват. Встреча состоялась 22 апреля 1633 года на реке Большой Узени, между Яиком и Волгой в семи днях пути от Астрахани. У ойратов было 3 тысячи бойцов, но они решили дать бой. Наши предки подожгли камыш, ветер дул противнику в лицо, дым и пыль мешали им заряжать свои пищали. Калмыки, обладавшие огнестрельным оружием, не сходя с лошадей, спокойно расстреливали противника. Только наступившая ночь прекратила сражение. Когда наступило утро русские и татары с ужасом обнаружили, что они со всех сторон окружены калмыками. Что делать? Русские пошли на переговоры. Ойраты не стали злобствовать и чтобы не портить отношения с русскими, отдали мурзам захваченных жён и детей, сняли окружение и ушли. После этого сражения ойратов зауважали, а Дайчин с этого времени стал считать себя хозяином приволжских степей.

На следующий год он вновь появился в приволжских степях с 10-тысячным войском. Но вопреки ожиданиям, не стал проводить никаких военных действий. Поохотился на сайгаков, по окончании угнал стада у татар и едисан, не забыв при этом пожелать ногайским мурзам «мира и совета». Всё это говорит о том, что наши предки в лице Хо - Урлюка с четырьмя братьями и шестью сыновьями совершенно свободно передвигались по обширной территории от Иртыша до Каспийского моря, не спрашивая ни у кого разрешения. С ними кочевали зюнгарские тайши, в частности Чокур, а также лидеры дербетов Далай и Батыр хун – тайджи. Им даже в голову не приходила мысль, что «на волжских берегах в степях России их кто-то там приютил».

В 40-х годах XVII столетия наши предки уже почти окончательно заселили междуречье Яика и Волги. Российскому правительству это не шибко нравилось, неоднократно требовало освободить занимаемые территории и вернуться на «прежние кочевья», поближе к сибирским городкам. Говорят, что когда в очередной раз уфимский «переговорщик» И.И.Онучин в 1649 году стал настаивать на данном варианте кочевки, Дайчин раздраженно ему заявил: «Земля и воды божьи. А прежде всего, та земля, на которой мы и ногайцы ныне кочуем, была ногайская, а не государева. Да и кочевать нам кроме этих мест негде. И вообще, урочище Кандаки под Астраханью исконно природные калмыцкие места, прадеда нашего Чингисхана».

РЕМАРКА №5

Как мы знаем, с середины XVI века начинаются политические отношения на- родов Северного Кавказа и кочевых народов низовья Волги с Русским централизованным государством, расширявшим свои пределы в юго-восточном направлении. В эту эпоху территориальный рост России происходил как за счёт прямых военных захватов (Казанское ханство), так и путём соглашений, когда более слабый правитель ставился в подчиненное положение более сильному (отношение «сюзерен-вассал»).

К примеру, документальные и летописные источники XVI века показывают, что взаимоотношения кочевых и горских князей с русскими царями складывались в форме вассальных связей, которые получали правовое оформление по определённой схеме. Это выглядело примерно так:

1) местного владетеля ставят в «партер» и намекают на желательность «добровольного» вхождения в состав России;

2) Обращение владетеля к царю с просьбой о «подданстве»;

3)Присяга его местным русским воеводам;

4) Посольство владетеля в Москву, связанное с торжественной аудиенцией и второй присягой на царском дворе;

5) Выдача новоиспеченному вассалу царской жалованной грамоты и выплата жалования;

6) Представление владетелем заложника (аманата);

7) Включение названия вассальной территории в царскую титулатуру.

Необходимо отметить, что заложниками выступали близкие люди: единокровные братья или малолетние сыновья. Естественно, это делалось для того, чтобы вассал был более «сговорчивым» и не пытался сбежать из - под «высокой руки». На мой взгляд, это обстоятельство особо смущало по- детски наивных наших предков. Приведу пример. Весной 1637 года, воспользовавшись войной Турции с Персией, а также походом крымского хана в Молдавию, русские (10 тысяч воинов) осадили крепость Азов и 18 июня ворвались в город, где после трёхдневных уличных боёв четырёхтысячный турецкий гарнизон был уничтожен. В течение трёх лет русские удерживали крепость, но с каждым разом это было делать всё труднее. Не хватало вооружений, боеприпасов, а главное людских ресурсов. Дайчин, видя такое положение, предложил русским свои услуги, и решить «турецкую проблему» раз и навсегда в обмен на возможность свободно кочевать по Волге и вести торговлю. Русские ответили, что для этого нужен заложник («аманат» арабское слово обозначающее «заложник»). Удивлённый этим предложением, Дайчин пришел в ярость и послал русских на «три весёлых буквы». А русским всё же в июне 1642 года пришлось возвратить Азов крымскому хану Дели - Гусейн-Паше, потеряв при этом более 15-тысяч своих воинов. Вот к чему привела недоверчивость Российского правительства!

ГИБЕЛЬ ХО-УРЛЮКА

В январе 1644 года случилось первое калмыцко – кабардинское сражение, по мнению большинства историков, одно из самых малоизученных и загадочных. Всегда очень осторожный Хо-Урлюк, который шагу не сделает без предварительного изучения стратегической обстановки и своих противников неожиданно для всех почему - то оказался на Кавказе с 10-тысячным войском (по кабардинским источникам – 10500 воинов.) Отряды калмыков 4 января перешли Волгу и продвинулись на юго- запад. Часть войска под командованием молодого Даян-Эрки подошла к Теркам, а основные силы перешли реку Терек и вступили на территорию Кабарды. Но кабардинцы и ногайцы, собрав значительные силы, около 37 тысяч бойцов, заманили калмыков в горное ущелье. Не дожидаясь подхода своего сына Ловзана с 10-тысячами воинов и Даяна-Эрки, Хо – Урлюк решил вступить в сражение. После страшной сечи из горной трясины вырвались на свободу около двух тысяч калмыков. В этом сражении погибли: сам Хо-Урлюк, два его сына – Киросан и Елден. Сложили головы его внуки от Киросана: Калту, Чокту и Архули, от Дайчина – Сарамбай, и от Елдена – Серен и Тугул. По этому поводу терский воевода М. Волынский «отписывал» в Посольский приказ: «Кабардинские и ногайские мурзы, с ратными своими людьми калмыцких людей побили. А убили-де, государь, у калмыцких людей начальных их людей большово Урлюка-тайсу да детей ево Гирейсана-тайсу да Иргентень-тайсу да Жельдень-тайсу, да в полон в языцех взяли живых дву тайс – Илгердея-тайсу, а другому имени не упомнит, а с ними в языцех калмыцких и етисанских людей взяли больше тысячи человек. А было-де с теми тайсами калмыцких людей и етисанских и янбуйлутцких мурз и улусных их воинских людей 10 500 человек, а ушли-де, государь, с того бою от черкас и от Малово Ногаю тысячи с полторы или з две врозь пеши, а лошади и животину всю у них отбили кабардинские и Малово Ногаю улусные люди».

Следует отметить, что кабардинский князь Муцал Сунчалеевич Черкасский, несший службу в Терках, преследуя калмыков, отступавших к Астрахани, захватил несколько пленных. После примененных пыток от них он узнал, что калмыки после победы над кабардинцами и ногайцами намеревались двинуться на помощь своему другому отряду, находившемуся в районе Терского города. Таким образом, по мнению кабардинских источников, разгром калмыков в Кабарде предотвратил их нападение на Терский город. В сражении с калмыками кабардинские князья выступили вместе, и в этом одна из причин их победы. Роль Муцала Черкасского в разгроме калмыцкого войска, неожиданно напавшего на Кабарду и угрожавшего Терскому городу, в Москве была по достоинству оценена. Грамота об утверждении его князем над «нерусским» населением Терского города, которую он добивался с 1636 г., наконец, была ему прислана в 1645 году.

Источник: Элистинский курьер от 2 июля 2009, автор Эрдни Михалинов