Переход (Глава 12)

12.09.2010 13:22

(Глава 1, Глава 2, Глава 3, Глава 4, Глава 5, Глава 6, Глава 7, Глава 8, Глава 9, Глава 10, Глава 11).

Переход (Глава 12)На что надеялись наши предки, заселяя низовья Волги в XVII веке, непонятно! На то, что эти земли им будут принадлежать вечно? Наивность ойратов сейчас вызывает только грустную улыбку. Социальные законы, как и законы природы, неумолимы.

Гениальность Льва Гумилева, основоположника оригинальной теории этногенеза, заключалась в том, что он впервые стал рассматривать этнос как живой организм, со своей физической (нация), энергетической (пассионарность) и духовной (менталитет) составляющей. Как утверждал великий учёный, каждый этнос рождается в определенной климато-географической среде, которая питает его жизненные силы и формирует менталитет. Грубо говоря, если все китайцы переселятся в Африку, то через несколько столетий все они станут по своему образу и подобию напоминать негров, нежели азиатов, даже если их там будет подавляющее большинство. И менталитет у них будет скорее африканский, чем китайский. Но великие нации тем и отличаются от «не великих», что они будут жить, не отрываясь от своей «материнской» среды, неумолимо и неуклонно расширяя своё жизненное пространство. Разумеется за счет поглощения и ассимиляции (от лат. assimilatio – усвоение) более слабых в энергетическом плане соседних народов. Если «сосед» по своей энергетической мощи не уступает или даже превосходит «агрессора» (ассимилятора), то в дело вступает политика. Создаются временные коалиции из союзников, заинтересованных в гибели «соседа» (военные блоки и союзы). Проводится иезуитская политика подрыва его экономической силы (торговые эмбарго и ограничения). Непременным условием предстоящего «поглощения» будет навязывание своих духовных ценностей, прежде всего через религию, культуру и язык. Когда «клиент» готов и созрел для «поглощения», начинается крупномасштабная война по уничтожению неугодного «соседа» и завоевания его территории.

Вся история человечества это, по сути, история войн между этносами и история «поглощения» слабых этносов сильными. Как верно заметил дедушка Крылов в своем «Волке и ягненке»: «Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать». Почему это происходит? Дело в том, что этнос, будучи живым организмом, тоже «хочет кушать» и он будет питаться энергией поверженного этноса, словно Дункан Макклаут из кинофильма «Горец», побеждая таких же бессмертных и питаясь их энергией. За счет этого этнос живёт и процветает. Поверженные народы принимают духовные ценности победителя, становятся «китайцами», «англичанами» или «русскими», и через столетие превращаются в патриотов своей новой нации. Как остроумно заметил В.И.Ленин: «Обрусевшие инородцы всегда пересаливают по части русского патриотизма». Разумеется, сейчас, когда за окном XXI век, геополитические интересы проявляются не так явно, как, допустим, в XVI –XIX веках. Но суть остается прежней – поглощение и ассимиляция. Разумеется, некоторые порабощенные этносы, как могут, сопротивляются ассимиляции («усвоению»): курды не хотят быть турками, баски не хотят быть испанцами, а русские не хотят быть «прибалтами». Сопротивлению способствуют духовные опоры «поглощаемого» этноса в виде религии, культуры и языка. И если эти опоры слабые, то этнос гибнет, оставляя свои следы в истории человечества в виде египетских пирамид, наскальных рисунков и золотых изделий из скифских захоронений. Если же духовные опоры сильные, то агрессивному этносу не удается «поглотить» поверженных.

Так, например, англичанам не удалось ассимилировать народы Индии, а монголы не смогли «омонголить» китайцев, точнее ханьцев, коих сейчас на земле проживает полтора миллиарда. Тех, кто интересуется этой проблемой, могу отослать к книге Збигнева Бжезинского «Великая шахматная доска (Господство Америки и его геостратегические императивы)» - М., 1998 г. Ну а мы, вооруженные теперь необходимыми знаниями, вернёмся к истории наших предков–ойратов и попытаемся ответить на вопрос: закономерным ли был уход части калмыков обратно в Джунгарию в том далеком 1771 году?

ШАГРЕНЕВАЯ КОЖА

Представим на минуту, что Хо-Урлюк был знаком с теорией этногенеза Л. Н. Гумилева и потому не стал бы уходить на Волгу, оставаясь в долине Алтая и не отрываясь от своей «материнской среды». Как бы сложилась судьба калмыков в таком случае?

Разумеется, она была бы совершенно другой. Колонизация этих земель русскими первопроходцами происходила очень медленно, обширнейшие сибирские просторы до сих пор мало освоены. Места хватило бы всем. Климато-географические характеристики предгорий Алтая абсолютно идентичны климату Джунгарии, если не лучше. Напомню, что царское правительство не очень охотно восприняло решение калмыков заселить Поволжье и даже настаивало на их уходе обратно к Иртышу, согласно вердикту Василия Шуйского. Но наши предки уперлись и стали настаивать на своём, желая жить в окружении чужих и агрессивных этносов – татарских и кавказских народов. Энергетика и военная мощь калмыков были настолько большими, что, видимо, они посчитали это досадной, но несущественной помехой. Позиция «где хотим, там и будем жить» сыграла с калмыками злую шутку. Естественно, они не знали, что, оторвавшись от «материнской» климато-географической среды, коллективный иммунитет и пассионарность этноса будет истощаться и через несколько столетий, словно древнегреческий Антей, оторванный от родной матушки–земли будет хиреть и слабеть.

Низовья Волги с его резко континентальным климатом (жаркое засушливое лето, холодные зимы с пронизывающими ветрами) поставили калмыков в состояние выживания. В первое столетие пребывания в России запас энергетичности был еще достаточен. Условия для кочевого образа жизни были приемлемы. А мы знаем: главная ценность для кочевника – это ПРОСТРАНСТВО! Для калмыка кочевать – значит жить! Руководители тогдашнего Российского государства быстро смекнули, что для будущих геостратегических программ России, калмыков лучше оставить в покое и позволить им кочевать в низовьях Волги и Дона. Территория Нижнего Поволжья тогда ещё была пустынной и малоосвоенной. Вплоть до начала XVIII столетия плотность населения там оставалась весьма низкой. К примеру, во времена правления Аюки-хана в 1719 году Астраханская губерния вместе с Кавказом насчитывала 46744 душ мужского пола (не считая кочевые племена). При этом рост населения отмечался незначительный. К 1762 году численный состав оседлого населения Астраханской губернии достиг всего 73344 душ. К началу века на всем протяжении между Саратовом и Астраханью в качестве опорных пунктов можно назвать лишь Царицын, Дмитриевскую и Черноярскую крепости. Остальные территории Нижнего Поволжья были отведены под кочевья калмыков.

Увы, так долго продолжаться не могло. Неумолимый ход истории диктовал грядущие перемены в социально–экономической жизни России. Наступала эпоха «фабричных труб». В XVIII веке право собственника постепенно становится определяющим фактором в перераспределении земли. Начинают вноситься некоторые изменения в решение вопросов о землевладении и землепользовании. Несмотря на то, что территории кочевий и пастбищ были отданы нашим предкам во владение, царская администрация начала урезать их пастбищные земли и передавать переселенцам, что было связано со стремлением освоить территорию Нижнего Поволжья.

С началом XVIII века на территории Нижнего Поволжья развернулась широкомасштабная колонизация, прежде всего государственная. Важным этапом в этом процессе стало строительство Царицынской сторожевой линии. К 20-м годам XVIII века от Царицына до станицы Качалинской на Дону были уже 4 крепости и 23 форпоста, между которыми тянулись ров и вал. Активно развивалась и казачья колонизация Дона и его притоков. Но в наибольшей степени на хозяйстве калмыков сказывалась колонизация правобережья Волги, в результате которой создавались преграды для сезонных перекочевок калмыков. Для наших предков скот являлся источником существования, богатства, высокого социального положения. Вначале Российское правительство было заинтересовано в поставках калмыцких лошадей и другой продукции скотоводческого производства, поэтому был разработан целый ряд законов, направленных на поощрение калмыцкой торговли. При Петре I в 1715 году Сенат указал не брать с пригоняемых калмыками в Москву лошадей пошлин-«мостовщины». 26 октября 1716 года посланцам хана, прибывшим в Москву «с табунами для покупок», выделялось даже «жалование за поденные кормы и за питье и на отпуск и за прогоны на всех общеуказным числом по 300 рублей на год». 26 февраля 1719 года Сенат постановил не брать пошлины с посланцев хана, если стоимость их товаров не превышает 3000 рублей и имеется разрешение Коллегии иностранных дел.

Таким образом, поощрительная политика царской администрации способствовала росту и развитию внутренней торговли не только России, но и Калмыцкого ханства. Разумеется, это делалось отнюдь не за «красивые глазки». Значительное влияние на экономическое состояние Калмыцкого ханства оказывало постоянное участие наших предков в войнах России, которые особенно часто случались в XVIII веке. Напомню, что наши предки участвовали в 28 (!) войнах России с другими государствами. Объективно тенденция привлечения вооруженных сил Калмыцкого ханства была проявлением военно-политической интеграции калмыков в состав России. Участие в войнах, безусловно, вначале приносило кочевникам определенный доход. «…Но постепенно наметилась тенденция их тотального привлечения, а военные походы уже не приносили калмыкам былую добычу. В различных военных действиях России постоянно принимали участие до 30–40 тысяч калмыков, до 70–80 тысяч лошадей, что было сопряжено с большими затратами во время подготовки калмыцкой конницы к походу и практически невосполнимой потере людских ресурсов». (И.С. Панченко «Политика России и экономическое развитие Калмыкии в первой половине XVIII века).

После смерти Аюки–хана в 1724 году в Калмыцком ханстве начинается период длительной борьбы за власть различных группировок знати; противоречия между калмыцкими феодалами не раз приводили к открытым вооруженным столкновениям. Фактически население ханства находилось в состоянии Гражданской войны!

Элистинский курьер от 6 августа 2009г., Эрдни Михалинов